Среди прочего экспедиционного снаряжения на льдину доставили пишущую машинку, патефон с пластинками, шахматы, карты и даже особую печать, которой Папанин проштемпелевал письма,
отправленные с улетающими самолетами в Москву.
Особый «пиетет» Иван Дмитриевич испытывал к примусу, поскольку был не только начальником дрейфующей станции, но и по совместительству поваром. Папанин очень любил возиться с этим агрегатом: чистил, регулировал… Когда вскоре после начала работы станции выяснилось, что взяли на льдину мало иголок для примуса, Иван Дмитриевич послал в Москву телеграмму с просьбой переслать эти детали с Чкаловым, который собирался лететь в Америку через полюс: пусть запакует ценную посылку в мешок с вымпелом и, пролетая над СП-1, сбросит его вниз. Чкалов действительно иголки взял, да только не суждено было их доставить по назначению: из-за плохой погоды летчик не смог увидеть лагерь папанинцев».
Работали по 16 часов в сутки, овладевали знаниями, чтобы подменить товарища, вели дневники. Систематические измерения глубины океана позволили вычертить профиль его дна на пути дрейфа. Папанин стал главным поваром и часами “колдовал” над примусами…
Кстати именно швейцарский примус не справился с суровым северным климатом и вышел первым из строя.
С июня 1937 г. по февраль 1938 г. папанинцы дрейфовали 274 дня, проделав путь в 2500 км от Северного полюса до Датского пролива у берегов Гренландии. Летчики И.П.Мазурук и М.И.Козлов с несколькими самолетами базировались на Земле Франца-Иосифа, оберегая папанинцев от неожиданностей арктической природы.